— Расходы на оборонку в новом бюджете запланированы больше, чем в текущем году, несмотря на падение доходов из-за пандемии. Почему правительство не отказывается от этих расходов?
— Последние годы правительство не тратит меньше 3 трлн рублей на нацоборону и 2 трлн рублей — по статье «Национальная безопасность», откуда финансируются закупки Росгвардии. Это неудивительно. Во-первых, военным собираются немного проиндексировать зарплату. Во-вторых, и это главное, половина бюджета у нас идет на закупку вооружений. В этом году государство гасило невозвратные кредиты военно-промышленного комплекса (ВПК), что увеличивает суммарные расходы на оборону. То же самое мы увидим в 2021 году. С учетом необходимости гасить кредиты, у нас расходы на закупку вооружений будут даже больше половины общего бюджета на оборону. Правительство не может опустить расходы ниже указанного уровня, потому что иначе начинают «сыпаться» промышленные компании, завязанные на гособоронзаказ.
— Почему траты не падают — понятно, но зачем увеличивать эти расходы?
— В этом году произошло сильное ослабление рубля, и это влияет на ВПК. Несмотря на импортозамещение, значительная часть военной продукции производится с использованием импортных компонентов, в первую очередь в части электроники. Мы закупаем ее за валюту, иногда даже в обход санкций. И если в 2019 году у нас доллар стоил 60 рублей с копейками, а сейчас стоит 80 рублей, то правительству придется тратить больше денег на оборону для балансирования системы ВПК, в которой работают 2 млн человек непосредственно в России, и для поддержания лояльности силовиков, которых только в Минобороны 1,5 млн человек.
— В бюджете на следующий год впервые с начала 2010-х годов расходы по статье «Национальная экономика» больше, чем расходы на оборонку. Означает ли это, что тренды меняются?
— Это не перелом тренда. Значительная часть расходов на нацэкономику идет на ВПК: строительство новых цехов, модернизацию и переоборудование заводов. Перенос денег из одной статьи в другую — это бухгалтерия, чтобы у людей не было вопросов, почему, несмотря на общее падение доходов, мы все еще продолжаем клепать танки и ракеты. Для этого часть расходов нужно переквалифицировать. Условно, сегодня мы закупаем у «Уралвагонзавода» меньше танков, но заставим купить больше вагонов. Таким образом ВПК поддерживают за счет нескольких статей и тратить ниже определенного предела не получится.
— Зачем федеральному бюджету нести эти расходы, если деньги можно было бы потратить на социальную программу и помощь гражданам?
— Траты на закупку вооружения на уровне 1,5 трлн рублей и ниже страна, по большому счету, не может тратить. Если вы прекращаете закупку Су-34, начинает сыпаться Новосибирский авиационный завод, где их делают, когда прекращаете покупку БМП — сыпется Курганский машиностроительный завод, и так далее. И начинают придумывать контракты: дают Мотовилихинскому заводу в Перми программу модернизации, курганскому заводу «Ростех» начинает давать какие-то задачи в рамках холдинга. В Новосибирске говорят: «Ну, нам нужны еще Су-34, давайте их закупим». А нужны ли они реально для задач Минобороны — это вопрос.
Эти траты поддерживают уровень занятости граждан. Если 500 человек уволить в региональном центре — это большая проблема, проблема уровня губернатора. Ипотеки посыпались, семьи остались без дохода. Сфера услуг начинает скукоживаться. И у вас получается замкнутый круг проблем.
А что будет при сокращении трат на оборонку, когда у вас 2 млн человек суммарно заняты на ВПК? А с членами их семей, а со сферой услуг?
Люди в Омске уволятся — куда они поедут? На переезд денег нет, а ездить на заработки до соседних городов невозможно, это огромное расстояние. Вот и приходится правительству поддерживать ВПК и решать проблемы каждого конкретного завода. Рогозин постоянно летает на Усть-Катавский завод и пытается его как-то реанимировать. Потому что без этого завода маленький город Усть-Катав будет испытывать большие проблемы. А с ними будет испытывать проблемы и вся Челябинская область.
Когда в 2016 году расходы только по нацобороне составили 3,8 трлн, что составляло существенный процент ВВП того года, встал вопрос: что, мы возвращаемся в Советский Союз? Пушки вместо масла? Люди-то не богатеют. И тогда Путин сказал: мы теперь будем сокращать расходы. Если смотреть на бюджет 2021 года 2016-м, мы и о масле для граждан тоже думаем. Но объективно расходы растут, и не важно, по какой статье они проводятся.
— Есть ли в этих условиях простор для сокращения трат на ВПК?
Звание прапорщика существовало еще в армии Российской Империи. После революции оно было отменено и вновь введено в СССР лишь с 1972 года. По своей сути прапорщик — это тот, кого в старой русской и во многих современных зарубежных армиях называют унтер-офицером. Это промежуточное звание между солдатскими и офицерскими (то есть выше старшины — максимально доступного солдату звания, но ниже младшего лейтенанта — низшего офицерского звания).
Стать прапорщиком в российской армии можно следующими способами:
- Отправиться служить по призыву, затем, зарекомендовав себя с положительной стороны, обратиться к командованию части с просьбой направить на обучение в школу прапорщиков.
- Отслужить срочную службу, после чего пойти в военкомат с заявлением о поступлении на контрактную. В этом случае по просьбе контрактника его могут сразу направить в школу прапорщиков без направления в воинскую часть.
- Заключить контракт на военную службу и уже через командование части подать соответствующее за��вление.
- Обратиться в часть, где имеется вакантная должность прапорщика, и поступить на обучение по ходатайству командира части.
[…]
Читать далее »